Abstract: The object of this work is one of the newest Russian theories – the theory of musical content, which the author of the present articles is one of the generators. This method of research has a musicological direction, but is contiguous to philosophy. The author considers the well-known philosophical dyad “form-content” inapplicable to the art of music, since in practice these notions turn out to be poorly differentiated from each other, which leads to confusion. In their place a dichotomy of conceptions of a notional type is offered, which the author called the “specialized and non-specialized content” of music. Content is the expressive-notional essence of music. Specialized content belongs solely to music; it is formed by the content of sound, intervals, chords, modes and tonality, melody, rhythm, texture, timbre, sonority, thematicism, musical form, etc. Non-specialized content is present both in music and beyond it: human emotions, depicted objects (birds, the movement of sea waves, the warbling of the brook, the noise of the approaching train, the sound of a clock, movement of human beings – steps, running, etc.), as well as various ideas. Both the described concepts and terms and the theoretical elaboration of the ability to analyze the art of music from the position of broad notional categories present a new phenomenon in music theory.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12401

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65343

Abstract: Предметом авторского исследования является новейшая российская теория музыкального содержания, в которой автор данной статьи выступает одним из создателей. Метод исследования имеет музыковедческую направленность, но соприкасается с философией. Автор считает неприменимой к музыкальному искусству известную философскую диаду «форма/содержание», так как практически эти понятия оказываются в музыке плохо дифференцируемыми и приводят к путанице. Вместо них предлагается дихотомия понятий смыслового порядка, названная автором «специальное и неспециальное содержание» музыки. Содержание (content) – это выразительно- смысловая сущность музыки. Специальное содержание принадлежит только музыке: содержание звука, интервалов, аккордов, ладов и тональности, мелодии, ритма, текстуры, тембра, сонора, тематизма, музыкальной формы и т.д. Неспециальное содержание присутствует и в музыке, и вне музыки: человеческие эмоции, изображаемые предметы (птицы, движение морских волн, журчанье ручья, шум приближающегося поезда, бой часов, движения человека - шаг, бег и т.д.), различные идеи. Новыми являются и сами указанные понятия и термины, и теоретическая разработка возможности анализировать музыкальное искусство с позиции широких смысловых категорий.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12189

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65344

Abstract: Almost half a century ago in Germany there appeared a book by Ulrich Dibelius. He put to the readers a number of polemically sharp questions. One of them is formulated as follows: is music composed of sounds or ideas? The author criticizes philosophers and aesthetic writers who, turning to music, try to hear in it an echo of social conflicts, political manifestos, modern mentality and illusions. The book was written in the mid-1960s, when a suspicious attitude to ideology was widespread among western writers. But now there questions remain topical, too. The authors of the article note that it would be naïve to dispute about Dibelius’ quite trivial idea that music is the art of sound. Certainly, far from always can we find a clear relation between music and topical political and social ideas, a realistic representation of reality. Beyond that, the article gives a wider rationale of the theme of correlation between music and ideas. The historical method is employed to compare interpretation of this problem half a century ago and nowadays. Phenomenological analysis of the problem is offered. The hermeneutic method is used to analyze a number of musical compositions. A new approach to the problem deals with dependence of music on the time period that produced it and the possibility to reexamine it under new social conditions. There should be no simplifications here. We remember that the ideologists of the Third Reich attempted to use works of Wagner and Beethoven for their anti-humanistic purposes. But this fact can also convince us that music, its place and role in society cannot be ideologically neutral, indifferent to real social dynamics, to alignment of opposing social forces.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12399

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65345

Abstract: Почти полвека назад в Германии вышла книга Ульриха Дибелиуса. Он поставил перед читателями целый перечень полемически острых вопросов. Один из них формулируется так: из звуков или идей слагается музыка? Автор критикует философов и эстетиков, которые, обращаясь к музыке, пытаются услышать в ней отзвук социальных конфликтов, политических манифестов, современных настроений и иллюзий. Книга была написана в середине 60-х годов, когда подозрительное отношение к идеологии было широко распространено среди западных исследователей. Но и сегодня эти вопросы сохраняют свою актуальность. Авторы статьи отмечают, что наивно было бы оспаривать вполне тривиальную мысль Дибелиуса о том, что музыка — искусство звуков. Разумеется, в музыке далеко не всегда можно найти четкую связь с актуальными политическими и социальными идеями, наглядное изображение реальности. Вместе с тем в статье дается более широкое обоснование темы – соотношение музыки и идей. Использован исторический метод, позволивший сопоставить осмысление этой проблемы полвека назад и в наши дни. Осуществлен феноменологический анализ самой проблемы. Использован герменевтический метод для анализа ряда музыкальных произведений. Новизна постановки проблемы: вполне понятно, что зависимость музыки от эпохи, породившей ее, может оказаться переосмысленной в новой социальной ситуации. Здесь не должно быть упрощений. Мы помним, что творчество Вагнера и Бетховена идеологи Третьего рейха пытались использовать в собственных антигуманных целях. Но именно это и убеждает нас: музыка, ее место и роль в обществе не могут быть идейно нейтральными, безразличными к реальной социальной динамике, к расстановке противоборствующих общественных сил.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.11731

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65346

Abstract: The work purpose – analysis of the organizing principles underlying the musical parody. The main question – to consider the general mechanisms of the parody, the concrete musical means leading to its formation, and also its general functions in musical art. The basic principle of the parody consists in the structural-semantic inversion of the initial text forming its image overturned in the semantic relation. Parody reconsideration of the original usually occurs at the expense of parallel action of the intra text and intertext relations: a certain mutual coordination of the parody text elements, and also "comparison" of this text with the parodied original. Thus the concrete embodiment of inversion can be connected, first, with a certain immanent organization of the musical text structure, secondly – with its extra musical semantic sphere (in musical and theatrical works, vocal music). On concrete examples the main receptions of the parody in music – deformation and agglutination - are considered. At last, functions of the musical parody in a historical and cultural context are separately shown. In particular, the principle of parody inversion is opposed to the idealization and mythologization phenomena accompanying each other in development of culture. Work can be interesting to culturologists, critics, and also everything who is interested in problems of a musical art theory and history.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12425

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65347

Abstract: В музыкальном искусстве пародия использовалась и продолжает использоваться в разных ситуациях и контекстах. К ней обращаются композиторы, имеющие подчас весьма несхожие эстетические позиции и стилевые ориентиры. Вообще изучение пародии как особого художественного феномена связано преимущественно с литературными жанрами. Действительно, именно в этой сфере явление пародии обрело достаточно широкий спектр воплощений – неудивительно, что к ним обращались многие исследователи. В то же время, изучение пародии именно в музыкальном искусстве оказывается крайне актуальным. Об этом говорит уже сам масштаб явлений, связанных с пародией, более того – ее сущность, которая, как мы увидим далее, неизменно проявляет себя в разные исторические периоды. Итак, в разные исторические периоды функции пародии могли дополняться и видоизменяться. Именно пародия позволяла сформировать критический взгляд на сложившуюся систему ценностей, который иногда сопровождался почти полным отказом от нее. В то же время, становится ясной особая значимость пародии в развитии искусства, о которой говорят далеко не только музыка и литература . Пародия оказывается своеобразным двойником, неотступно следующим за самыми различными явлениями человеческой культуры – от архаического прошлого до современной действительности . Пародия раскрывает новый взгляд на мир, она же нередко взрывает традиционные схемы мышления, оказываясь катализатором дальнейших художественных поисков.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.11990

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65348

Abstract: This article features the first study of the interpretation of Christian ideas in works for the musical theater created by French composers of the XIX - XX centuries; the main attention is paid to the works of the prominent composer, theorist, organist, teacher and public figure V. d'Indy (1851 – 1931), whose operas (Fervaal, 1897 and L’Étranger, 1903), state the ethical values of Christianity. The principles of complex analysis of the art concept from the peak of the composer’s creative evolution are distinguished by their novelty – a major musical and theatrical work, Legend of Saint Christopher (1920). The composer/librettist d'Indy borrowed this consideration of "biography" genre semantics from Golden Legend – the monument of Catholic Christianity of the XIII century: the principles of composition and the peculiarities of the musical dramaturgy of the work. The dramaturgy of “French musical drama” by V. d’Indy is described as a phenomenon of the new synthesis of the arts in the cultural space of France, whose opening in the field of musical theater was committed by such major composers of the XX century as Claude Debussy and Igor Stravinsky. The author of the article grounded the topicality of the suggested spiritual content of the “mystery-drama” (sacred drama) by d'Indy for the modern man in search of Faith, Hope and Charity. The article provides a conclusion about the specifics of interpreting V. d'Indy’s ideas of Christianity, consisting of a dynamic, vibrant and socially sharpened broadcast of ethical tenets of the Christian faith by the composer from the stage of musical theater.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12527

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65349

Abstract: В статье впервые исследованы особенности интерпретации идей христианства в произведениях для музыкального театра, созданных французскими композиторами XIX – XX веков; основное внимание уделено творчеству выдающегося композитора, теоретика, органиста, педагога и общественного деятеля В. д’Энди (1851 – 1931), оперы которого («Фервааль», 1897 и «Чужестранец», 1903), содержат утверждение этических ценностей христианства. Новизной отличаются принципы комплексного анализа художественной концепции вершины творческой эволюции композитора – крупного музыкально-театрального сочинения «Легенда о Святом Христофоре» (1920). Это рассмотрение жанровой семантики «жизнеописания», заимствованного композитором/либреттистом д’Энди из «Золотой Легенды» – памятника католического христианства XIII века; принципов композиции, особенностей музыкальной драматургии произведения. Драматургия «французской музыкальной драмы» В. д’Энди охарактеризована как явление нового синтеза искусств в культурном пространстве Франции, открытие которого в области музыкального театра было совершено крупнейшими композиторами XX века – К. Дебюсси и И. Стравинским. Автором статьи обоснована актуальность идей духовного содержания «драмы-мистерии» (священной драмы) д’Энди для современного человека, находящегося в поисках Веры, Надежды и Милосердия. Сделан вывод о специфике интерпретации В. д’Энди идей христианства, состоящей в динамичной, яркой и социально заостренной трансляции композитором этических постулатов христианской веры со сцены музыкального театра.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.11506

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65350

Abstract: The purpose of this paper is to present a universal model for human talent following the example of musical talent. Psychological categories used to describe high achievements' potential - ‘abilities', ‘giftedness', ‘talent', ‘creativity', ‘intelligence' and ‘motivation' - are shown as parts and elements of an organized structure. A more detailed model for musical talent is constructed where familiar psychological categories reveal their sub-components, such as sense of rhythm, pitch and memory for musical ability or productive imagination and architectonic ear for musical giftedness. Musical motivation is associated with expressive ear origi¬nating from communication signals of early man. Three musical tests, helping to distinguish psychological resources of music lover versus active music amateur or professional musician, are presented. The testing system for music made possible: 1) to discover a future music lover in a child and thus invite her/him to music school (according to longitudinal study done from 2001 to 2009 with first-and second-graders, these children extremely rarely drop out); 2) to give the opportunity to those with professional music potential to reveal it and choose a career in music; 3) to pinpoint future winners of music competitions before the competition starts; 4) to predict future success or failure of musi¬cal prodigies when they are still before their teens. Finally, the author suggests the new structure for our basic talents with motiva-tional, operational and creative ‘blocks' functionally similar to their ‘musical counterparts'. Presumably, that could be the model for each of H.Gardner's ‘multiple intelligences' form-ing human talents spectrum. Isn't it possible to use the newly constructed model as a clue to testing practice for other talents outside music? That makes a socially relevant goal for future research in vocational psychology.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12424

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65351

Abstract: Данная статья посвящена построению структурной модели музыкального таланта. Ее фундаментом служит понятие интонационного слуха, ответственного за смысловое и эмоциональное прочтение звукового послания и являющегося психологическим основанием музыкальной мотивации. Над интонационным слухом надстраивается аналитический слух – музыкально-языковый оператор таланта, ответственный за высотно-ритмическое различение музыкальных элементов и их объединение в структуры языкового типа. Вершиной таланта является музыкальная креативность, состоящая из архитектонического слуха – оператора целостности текста, и музыкально-продуктивной способности. Наиболее явные и важные различия пролегают между психологическими свойствами и качествами, нацеленными на обучение и приобретение знаний и навыков (компетенций), с одной стороны, и психологическими свойствами и качествами, на которые опираются открытия, творческие проекты, новые идеи, произведения, изобретения и т.д., с другой стороны С деловой точки зрения вряд ли найдется более доходный «бизнес-проект»: повысить эффективность человеческого капитала до максимальной степени, предложив каждому человеку тот род занятий, для которого он предназначен самой Природой. Затраты на исследования, обращающие эту мечту в действительность, поистине ничтожны по сравнению с любым технологическим или индустриальным проектом. Может быть, на самом деле настало время сделать первый шаг навстречу суперэффективному обществу, в котором счастливые индивидуумы, реализовавшие себя, сумели применить ко всеобщему благу свои разнообразные таланты?

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12473

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65352

Abstract: The interest in new artistic trends and viable means of expression became the distinctive feature of Polish music of the second half of the 20th century. In their aspiration for the creation of an individual style, Kazimierz Serocki and Bogusław Schaeffer enriched their musical language with usage of sonoristic, aleatory and serial techniques. The main direction of Serocki’s works was the search for new sound qualities, new means of usage of traditional musical instruments. The quest for stylistic synthesis can be considered to be the distinctive feature of the Polish school of composition of the 1960s and 1970s, since it was along this path, in particular, that the most artistically significant works were created. Particularly in this direction that Serocki brought along extensive changes of sound technique, which justified is fame as one of the most outstanding sonoristic composers. The musical development in Schaeffer’ piano works is determined by idea of “decomposition” and contains a multitude of interpretations. Following the aleatory ideas in various forms, during many years Schaeffer also introduced in his works the dodecaphony and serial principles.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12951

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65353

Abstract: The object of Boris Asafiev’s article is to define the reason why Modest Mussorgsky’s music strongly affects the listeners. Asafiev invents his method of analysis himself from his observations of life impulses that generate the movement towards the artistic outcome. The main quality was not in his composing good melodies, but in his ability to fill his melodies with the image and human character of the protagonist and to manifest it into the intonational and plastic expressivity. Asafiev bases his elaborations on the concept of intonation developed by him. Another feature of Mussorgsky’s artistic thinking is disclosed by Asafiev through the parameter of musical form; the theorist makes note of the variant type of thinking and the writing of the music in different versions. The researcher came to the conclusion of the functioning here of the principle of improvisation. And this assertion by Boris Asafiev is a unique one in the entire music literature about Modest Mussorgsky.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12474

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65354

Abstract: Интерес к новым художественным направлениям и актуальным средствам выразительности стал отличительным качеством польской музыки второй половины ХХ века. Стремясь к созданию индивидуального стиля, Казимеж Сероцкий и Богуслав Шеффер обогатили свой музыкальный язык приемами сериализма, сонористики, алеаторики. Стремление к стилистическому синтезу можно считать отличием польского композиторского творчества 1960 – 1970-х годов, именно на этом пути рождались наиболее художественно значимые творческие явления, в том числе, в области фортепианного творчества. Стилистический анализ, структурно-функциональный анализ, системный подход. Существенное значение имели практическое исполнительское овладение музыкальным материалом, изучение записей исполнительских интерпретаций, а также сравнительного анализа. Основным направлением творчества Сероцкого был поиск новых звуковых качеств, новых способов использования традиционных музыкальных инструментов. Именно развиваясь в этом направлении, он получил признание как наиболее выдающийся композитор-сонорист. Музыкальное развитие в фортепианных произведениях Шеффера обусловлено идеей «декомпозиции» и предполагает множественность исполнительских интерпретаций. Придерживаясь идей алеаторики в самых разных формах, Шеффер также развивал принципы додекафонии и сериализма в своих композиция на протяжении многих лет.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12954

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65355

Abstract: Предметом статьи Бориса Асафьева является определение причины того, почему музыка Модеста Мусоргского сильно воздействует на окружающих. Метод анализа Асафьев изобретает сам, исходя из своих наблюдений над жизненными, так называемыми, импульсами, дававшими движение на пути к художественному итогу. Как представляется автору, дело было не просто в умении сочинять хорошие мелодии, секрет дарования был в способности закладывать в мелос целостный образ и выразительный характер персонажа, воплощать это в интонационной и пластической выразительности. Асафьев, опирается на разработанное и исследуемое им понятие «интонация». Еще одно свойство художественного мышления Мусоргского Асафьев раскрывает через музыкальную форму, замечая вариантный способ мышления композитора, его умение писать музыку в разных версиях. И исследователь делает на этом основании вывод о действии в творчестве выдающегося композитора принципа импровизационности. Именно это утверждение Бориса Асафьева является уникальным во всей литературе о творчестве Модеста Мусоргского.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12888

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65356

Abstract: The author of the book is Dr Valentina Nikolayevna Kholopova, who is a professor at the Moscow State Tchaikovsky Conservatory. The subject of the research is the performing art of the outstanding musician of modernity, Vladimir Spivakov. The biography shows his formation as a violinist and conductor, the founding of the “Virtuosi of Moscow” chamber orchestra, the “National Philharmonic Orchestra” and the “International Beneficiary Foundation,” his work as the president of the Moscow International House of Music and as organizer of international festivals. Analysis is presented of many of Spivakov’s interpretations, from Vivaldi and Mozart to Franck, Brahms, Rachmaninoff, Mahler, Schoenberg, Shostakovich and Schnittke. The book applies historical-documentary and musical-analytical methods of research on the basis of musical scores and live performance sound. The novelty of the work is determined by the fact that for the first time the basic facts of Spivakov’s artistic biography are systematized in it, his evolution is traced from a solo violinist to a conductor of a large symphony orchestra, and the significance of his role in artistic culture is discosed.

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.12528

DOI: 10.7256/2453-613X.2014.1.65357

Abstract: Автором книги является доктор искусствоведения, профессор Московской консерватории им. Чайковского Валентина Николаевна Холопова. Предметом исследования стало исполнительское искусство выдающегося музыканта современности Владимира Спивакова. В биографии показано становление скрипача и дирижера, создание им камерного оркестра «Виртуозы Москвы», симфонического «Национального филармонического оркестра России», «Международного благотворительного фонда», работа президентом Московского международного дома музыки, организация международных фестивалей. Анализируются многие интерпретации Спивакова, от Вивальди и Моцарта, к Франку, Брамсу, далее к Рахманинову, Малеру, Шенбергу, Шостаковичу, Шнитке. Основой исследования в книге стали историко-документальный и музыкально-аналитический методы на основе партитур и живого звучания. Новизна работы состоит в том, что в ней впервые систематизированы основные факты творческой биографии Спивакова, прослежена эволюция от солиста-скрипача до дирижера большого симфонического оркестра, раскрыта значительность его роли в художественной культуре. В итоге, монография Валентины Холоповой о Владимире Спивакове «Путь артиста» представляет собой многогранное исследование одной из важнейших музыкальных фигур современности. Она дает знание не только жизненного пути одного человека и специфики его исполнений, но и показывает широкий срез мировой культурной жизни второй половины ХХ- начала ХХI веков. Книга достойна перевода на другие языки мира, ибо была бы интересна людям самых различных стран.