Political Foundation of a Legal Status of a Person according to the Medieval Law of the Cities of Ancient Russia and Western Europe in XI-XIV: rather-legal analysis

Romanovskaya Vera Borisovna Doctor of Law Professor. the department of Theory and History of State and Law, N. I. Lobachevsky Nizhny Novgorod State University 603115, Russia, Nizhny Novgorod, Ashkgabadskaya Street 2, office #25 vera_borisovna@mail.ru Other publications by this author

Kvachadze Oleg Bichikovich PhD in Law vice director for legal issues at Limited Liability Society 'Modern Medical Technologies and Consulting' 603115, Russia, Nizhny Novgorod, Nizhny Novgorod, str. Ashkhabadskaya, 4, room No. 25 alok1984@mail.ru Other publications by this author

Феномену средневекового города, его анализу и осмыслению, уделяется значительное внимание в многочисленных работах исследователей истории государства и права ^{[13],[14],[18],[19],[20],[21],[22]}. К безусловным достижениям их трудов можно отнести определение условий возникновения, влияние религии на правосознание горожан, основных этапов генезиса средневекового города, установление содержания городской жизни в различных общественных сферах. При этом практически неосвещенной остаётся проблема соотношения средневековых городских институтов, действовавших в рамках правовых систем различных стран. В настоящем исследовании представляется сравнительно-правовой анализ основ политических прав человека по средневековому праву городов Руси (Новгорода и Пскова) и Западной Европы XI-XIV вв.

По средневековому праву городов Западной Европы правами политического характера наделялись так называемые «граждане города». Сама данная дефиниция могла выражаться и другими правовыми терминами: от «бюргера» до «городского общинника», но по смыслу западноевропейских городских норм она представляла собой именно прообраз сформировавшегося позднее юридического понятия гражданина, т. е. лица, установившие с городом постоянную юридическую связь на том или ином основании. Перечень таких оснований был довольно широк: от приобретения на праве «свободной собственности, не обремененной повинностями» земельного участка, дома или владения рентой определенного размера до выплаты установленного денежного взноса. В Кельне, например, для получения прав бюргера требовалось соблюсти несколько условий: членом приходской общины можно было стать, приобретя в приходе наследуемую собственность, зарегистрировав ее и уплатив взнос.

В отличие от западноевропейского городского права в Новгороде и Пскове не было разработано понятия «гражданин города», качество юридической техники новгородских и псковских нормативных актов не позволяет отделить в них феодалов от горожан, вотчинников от владельцев городских держаний. Поэтому, анализируя политические права бояр, житьих людей, своеземцев, купцов, «малодших людей», упоминавшихся в Новгородской и Псковской Ссудных грамотах, будем иметь ввиду, что указанные социальные категории одновременно относились и к составу горожан.

Какие же политические права горожан получили закрепление в средневековом праве Новгорода и Пскова?

В современных историко-правовых трудах, посвященных средневековому городскому праву Руси, процесс становления политических прав человека связывается, прежде всего, с предоставлением доступа к управлению делами города ^[16].

С конца XI века в Новгороде и Пскове начинает юридически оформляться право горожан избирать и быть избранными в высшие органы городской власти, к которым относились вече, посадник, тысяцкий и Совет (Совет господ - в Новгороде, Господа - в Пскове).

Горожане управляли Новгородом и Псковом, прежде всего, участвуя в собрании всех полноправных жителей городской общины – вече.

От городского населения (наряду с посадником и князем) исходила и инициатива созыва вече. На вече присутствовало все свободное население города: бояре, житьи люди, купцы, земцы, ремесленники, городская беднота - поденщики, грузчики, крестьяне близлежащих деревень. Об этом свидетельствует, например, текст вводной части Новгородской судной грамоты: «Се покончаша посадникы Ноугородцкие, и тысятцкие Ноугородцкие, и бояря, и житьи люди, и купци, и черные люди…весь государь Велики Новгород на вече…» ^{[4, с. 304]}.

Общегородское вече разрешало важнейшие вопросы внутренней и внешней политики, принимало законодательные акты, избирало высших должностных лиц, местные вече решали вопросы локального уровня.

Политические права горожан реализовывались посредством их участия не только в общегородском, но также в кончанском вече (административно-территориальное деление Новгорода и Пскова на несколько концов обусловило порядок, при котором каждый конец созывал свое кончанское вече с выборным кончанским старостой во главе), сотском сходе (каждый конец состоял из двух сотен, каждая из которых избирала своего сотского) и уличанском вече (каждый конец подразделялся на улицы, каждая из которых выбирала своего старосту).

В связи с тем, что к концу XIV века, в силу существенных социально-экономических изменений в обществе, вече утратило свое политическое влияние, верховным органом управления в рассматриваемых городах фактически стал Совет, изначально возникший как представительная коллегия городской общины.

В новгородский Совет господ входили высшие должностные лица, избранные на вече: посадник (помимо действующего входили и ранее избранные посадники), тысяцкий, кончанские старосты, сотские. В Пскове в Господу входили князь, посадники, сотские.

Различия в порядке и принципах формирования Совета в Новгороде и Пскове были обусловлены двумя обстоятельствами: 1) бояре в Пскове, не обладали крупным землевладением, в силу чего их влияние в городских органах было не столь значительным, как в Новгороде, где Совет, по сути, являлся пробоярским; 2) наличие постоянной внешней угрозы Пскова вынуждало его горожан заключать военные соглашения не только с Новгородом, но и с великим князем. Совет определял основные направления внутренней и внешней политики, подбирал кандидатуры высших должностных лиц, готовил вечевые собрания, составлял законопроекты, которые впоследствии одобрялись на вече. Должностные лица, избираемые на вече из числа горожан, также обладали широкими полномочиями в сфере управления делами Новгорода и Пскова.

Высшим должностным лицом в обоих городах были посадник, избиравшийся на вече из представителей боярских фамилий. В Новгороде с середины XIV века избиралось одновременно шесть посадников с пожизненными полномочиями (в дальнейшем их количество увеличилось сначала до двадцати четырех, а затем – и до тридцати шести), один из которых переизбирался ежегодно на должность главного посадника (степенного), Посадник председательствовал на вече, управлял администрацией и внешнеполитическими делами, осуществлял надзор за взысканием налогов и деятельностью князя, в военное время возглавлял полки.

Вторым лицом в Новгороде был тысяцкий. В Пскове вече избирало вместо тысяцкого еще одного посадника. Тысяцкий избирался первоначально из числа лиц небоярского происхождения, поскольку он, исходя из текста «Рукописание князя Всеволода», представлял интересы «житьих и черных людеи» ^{[11, с. 263]}. Количество тысяцких зависело от количества концов каждого города, один из них всегда избирался на должность степенного тысяцкого. Тысяцкий управлял торговлей, решал другие вопросы управления, содействуя в своей деятельности посаднику, возглавлял систему сотских, ведавших десятью сотнями.

Более четко разграничить полномочия посадника и тысяцкого позволяет то обстоятельство, что в сохранившихся текстах немецких документов, регулировавших отношения Новгорода и Пскова с иностранными партнерами, посадника именовали бургграфом, то есть начальником города, а тысяцкого — герцогом, подчеркивая тем самым его принадлежность к военной администрации ^[15].

Важной гарантией обеспечения политических прав горожан Новгорода и Пскова явилось ограничение прав князя в политической сфере жизни новгородского и псковского общества. Поводом для этого послужили городские восстания против власти князя в Новгороде (в 1136 году) и Пскове (в 1213 году), а основанием – закрепление соответствующих положений в нормативно-правовых актах.

В результате горожане приобрели право самостоятельно приглашать князя и заключать с ним договор, подробно регламентирующий права и обязанности князя.

Важным политическим достижением горожан Новгорода и Пскова стала организация совместного суда князя и посадника и разработка основных принципов их взаимодействия: в XII веке - «А без посадника ти, княже, суда не судите» ^{[17, с. 310]}, к XV веку – «А посаднику судити суд свой с намесники великого князя…» ^{[4, с. 304]}.

Также князь не имел полномочий изменять новгородские (псковские) законы и обычаи, освобождать от должности выборных лиц, назначать, без согласия посадника, на невыборные должности, вести международную торговлю без посредничества новгородских (псковских) купцов, приобретать земельные владения в городе и принимать людей в закладники. За свою службу князь получал только определенное договором вознаграждения: в частности, дары от волостей, судные и проезжие пошлины.

Необходимо отметить, что горожане Новгорода обеспечили свои политические права и еще одной существенной гарантией - правом самостоятельно избирать своего владыку – городского архиепископа (до XII века новгородского архиепископа по своему собственному усмотрению назначал киевский митрополит).

Новгородский архиепископ исполнял ряд светских обязанностей: возглавлял Совет господ, одобрял, посредством «благословения», каждое решение вече, скреплял своей печатью договоры города с иностранными лицами, хранил государственную казну. Собор, в котором служил владыка, являлся правительственным центром, где собирались «господа», и одновременно государственным архивом.

Поскольку органы управления Новгорода и Пскова совмещали в себе функции всех ветвей власти, особо необходимо проанализировать права горожан в судебной сфере, и в первую очередь, право на участие в отправлении правосудия.

Данное право реализовывалось горожанами, прежде всего, в вече. Как свидетельствуют летописи, вече осуществляло суд по наиболее общественно опасным для Новгорода и Пскова преступлениям. Известны случаи, когда на вече производилось и дознание.

Как уже описывалось выше, единоличный княжеский суд в Новгороде и Пскове был упразднен. В то же время суды посадника и тысяцкого окончательно приобрели статус коллегиальных органов. В конце XIV века было установлено, что в состав суда посадника и тысяцкого должны входить по два боярина и по два житьих человека от каждой стороны. Как установлено в Никоновской летописи 1385 года, а также в статьях 1, 5 Новгородской судной грамоты: «А посаднику и тысяцкому судите свои суды, по Русскому обычаю, по целованию, а на суд пошлите двема истцом по два боярина и по два мужа житейска от каждой страны» ^{[17, с. 311]}.

В состав суда тысяцкого, кроме того, должны были входить два купеческих старосты. Статьями 5 и 6 «Рукописания князя Всеволода» XIII века специально оговаривался принцип независимости судов посадника и тысяцкого друг от друга ^{[11, с. 263]}. Только в случае совершения преступления, в котором участвовали новгородские и иностранные купцы, суд по делу осуществлял посадник совместно с тысяцким и купеческими старостами.

На местах дела также рассматривались коллегиально: княжескими людьми и представителями пригородов.

Псковская судная грамота упоминает также суд братчины, институт древнего общинного строя. Ю. Г. Алексеев установил, что братчина — это соседская территориальная община сельчан или уличан, совпадающая с церковным приходом ^[15]. Суду братчины подлежали мелкие ссоры, кражи на пиру.

Важно отметить, что в нормативных актах Новгорода и Пскова получили закрепление гарантии обеспечения и такого права горожан, как право на судебную защиту. В статье 4 Новгородской судной грамоты была закреплена одна из основных гарантий соблюдения прав горожанина при рассмотрении дела в суде: разрешение его по существу должно было основываться непосредственно на положениях городского закона, а именно данной грамоты ^{[17, с. 311]}.

В 1385 году новгородцы добились важного для них правила: все церковные дела должно были разрешаться на территории города судом архиепископа, с участием представителей бояр и житьих людей (до 1385 г. споры между духовенством, церковными людьми, а также дела, подлежащие церковной юрисдикции, разрешались по выбору митрополита в Москве или в Новгороде). Дела, в которых одна сторона подлежала церковной юрисдикции, а другая — светской, рассматривались смешанным судом, состоящим из представителей духовенства и городских властей.

Наконец, Новгородская судная грамота в статье 3 закрепила право горожан на «пересуд» – повторное рассмотрение дела в высшей судебной инстанции, которой являлся суд в составе наместника великого князя и тиуна, специального должностного лица новгородской администрации: «А наместником великого князя и тиуном пересуд свой ведати…» ^{[4, с. 304]}.

Таким образом, следует заключить, что в Новгороде и Пскове для обеспечения судебной защиты прав человека были юридически закреплены положения, определившие нормативную базу для принятия решений по городским делам и изменившие их подсудность: как родовую (вводились специальные судебные органы и должности), так и территориальную (судебные разбирательства переносились непосредственно в город).

В XI-XIV вв. в правовых источниках городов Западной Европы также развивается система политических прав человека. При этом необходимо заметить, что уровень разработанности указанных прав зависел от степени политического освобождения каждого конкретного города от власти феодала.

В городах, добившихся только ограниченного права самоуправления (города Англии, Швеции, Дании), правом одобрения решений исполнительного органа муниципальной власти и высшей юрисдикцией обладал, несмотря на наличие собрания горожан и городского совета, представитель государственной власти. В силу этого политические права горожан развивались, в основном, в рамках государственного и корпоративного права (в ряде английских городов муниципальная организация представляла собой систему органов гильдейского управления).

В городах Германии и Франции процесс становления политических прав горожан носил поэтапный характер: первоначально сюзерен делегировал горожанам часть собственных правомочий по решению текущих дел в городе и формированию в нем сеньориального аппарата управления.

Так, в 1120 г. в городском праве Фрайбурга было установлено, что герцог не мог «назначать главного магистрата…без предварительного избрания его гражданами» ^{[13, с. 352]}. В период с 1120г. по 1178г. фрайбуржцы получили важнейшее право разрешать вопрос о предоставлении городского гражданства лицам, его не имеющим: «Пусть никто из людей или министериалов герцога или кто-нибудь из рыцарей не будет проживать в городе, иначе как – с общего согласия и по воле всех горожан» ^[9,]. В Орлеане в 1183 году горожане получили возможность совместно с министериалом осуществлять сбор местных налогов: «…мы будем каждый год посылать в Орлеан одного из людей, служащих в нашем доме, который вместе с десятью добрыми гражданами, избранными от городских жителей, будет собирать эту хлебную и винную подать» ^{[5, с. 289]}. Право Липпштадта, установленное в 1198 году, не разрешало сеньору «назначать градоначальника без общего согласия горожан» ^{[2, с. 115]}.

Одновременно горожане получили возможность избираться в собственно городские органы, поначалу, правда, ведавшие только отдельными отраслями управления в городе. Речь здесь идет о так называемых «присяжных рынка», коллегии выборных лиц, занимавшихся рыночными и имущественными делами и являвшихся предшественниками консулов (в Германии римское название в данном случае использовалось в качестве наименования членов городского совета) и так называемых «jures» или «присяжных» (во Франции данные термины соответствовали категории «пэры»).

Упоминания о «присяжных рынках» и их компетенции встречаются, например, в городских документах Фрайбурга («Если же кто скончается, не оставив ни жены, ни детей, без законного наследника, все, чем он владел, перейдет на год под власть и надзор двадцати четырем присяжным рынка…с той целью, чтобы, если кто-либо потребует от них наследство по праву наследника, то получит его по праву своему и будет владеть им» ^[9]), Вены («…мы постановили, чтобы 24 горожанина, наиболее благоразумные в городе, подтвердили присягой, что все дела в торговле и во всем, что относится к чести и пользе города, они будут решать наилучшим образом» ^{[6, с. 162]}) и других городов.

В некоторых городских образованиях функции «присяжных рынках» осуществляли иные органы: в частности, в Вормсе – хеймбюргеры (выборный коллегиальный орган: «…пусть будут избраны 16 мужей, которые называются хеймбюргеры…они будут блюсти законную меру для купли-продажи…» ^{[7, с. 31]}), а в Регенсбурге – купеческий старшина (выборный единоличный орган: «пусть горожане имеют власть избирать hansgravium (купеческого графа, купеческого старшину, графа по торговым делам), который устраивает и руководит сделками на ярмарках вне города и внутри него…» ^{[8, с. 125-126]}).

Процесс правового закрепления содержания права горожан избирать и избираться в органы общегородского управления (здесь имеются ввиду независимые структуры, образовавшиеся в городах, добившихся права самоуправления в наиболее полном виде и, в силу этого, наделенных статусом коммуны, присяжная ассоциация жителей которой получала права выборного управления, собственного суда, самообложения, сбора налогов и созыва народного ополчения.) обладал в каждом из государств определенной спецификой.

В Германии о данном обстоятельстве свидетельствовали, прежде всего, правовые акты «новых» городов, основанных в эпоху, последовавшую за разделением Франкского государства. Именно во вновь основанных городах в связи с отсутствием в них сложившейся системы организации управления ранее всего образовывались советы (латинское название последнего, consules, консулы, указывало на заимствование подобного учреждения из Италии): в частности в 1188 году – в Любеке, в 1190 году – в Гамбурге.

Что касается городов, появившихся еще в период римского господства, то в них, в связи с устоявшейся практикой центрального управления, независимые общегородские структуры отсутствовали даже тогда, когда горожане добились определенной политической самостоятельности. Поэтому, например, в Кельне совет появился лишь в 1242 году, в. Магдебурге – в 1244 году, в Ахене – в 1272 году.

Совет возник как представительная коллегия городской общины, которая изначально осуществляла свои суверенные права в полном составе, посредством городского собрания. В Германии городское вече носило название conventus civium, burgiloquium и пр. С учреждением советов вече не прекратило своего существования (исключение составляли отдельные города, в которых указанный институт был упразднен: Нюрнберг, Берн, Вецлар и др.), однако теперь оно созывалось, главным образом, для решения вопросов, связанных с общинной собственностью или альмендой.

В дальнейшем статус вече становился все более символичным (так, в Стендале, горожане созывались на собрание, чтобы заслушать постановление совета), и в XIV веке оно потеряло свое значение и было исключено из политической жизни города, поскольку осуществление его функций полностью перешло к совету.

Городской совет, формально являясь исполнительным органом, играл роль верховной структуры в городе также в правотворческой и судебной сфере. Данному органу городского управления вменялось в обязанность «блюсти пользу и благо общины»: именно от его решений зависело обеспечение безопасности жизни и собственности членов общины.

Совет назначал городских должностных лиц, хранил городскую почать, заведовал рыночными делами, финансами, в том числе в области налогообложения; руководил полицией; разрешал вопросы допуска новых членов в общину и принимал их присягу; занимался внешнеполитическими сношениями, руководил поддержанием обороноспособности города.

Судебная коллегия совета обыкновенно разбирала дела,относившиеся «к нарушению правил относительно мер и весов и продажи съестных припасов» ^{[10, с. 388]} (в Магдебурге), «о ранах, нанесенных без оружия, и об общих заботах города» ^{[3, с. 127]} (в Хамме), а в некоторых городах – и о «всяком пролитии крови» ^{[2, с. 115]} (в Липпштадте).

Указанные полномочия претерпевали некоторые ограничения только в таких городах, которые сложились из нескольких самостоятельных общин, в силу чего часть общинных дел передавалась в ведение последних.

Такая ситуация наблюдалась, в частности в Кельне, который был организован в «самоуправляющиеся светские приходские общины, иногда именуемые коммунами» ^{[13, с. 349]}, количеством двенадцать, в каждой из которых члены прихода ежегодно избирали двух магистратов. Бывшие, нынешние и предложенные в кандидаты магистраты составляли братство или гильдию («товарищество должностных лиц»).

В гражданском суде прихода рассматривались жалобы по поводу имущественных прав, в уголовном суде – правонарушения и преступления против приходской общины, в полном собрании гильдии магистратов прихода – апелляции на решения вышеуказанных судов. К важнейшим полномочиям прихода относилась и регистрация передачи прав на землю и земельных залогов.

Обращаясь к составу совета в городах Германии, следует отметить, что он включал в себя, во-первых коллегию консулов (их количество колебалось от двух до тридцати членов), во-вторых – должность главы совета, бургомистра или бюргермейстера, который появился позднее, когда совет, как орган самостоятельной общины, уже успел сформироваться (количество бюргермейстеров в разных городах также различалось: их могло насчитываться от одного до четырех и даже восьми). В ряде городов вместе с бургомистром имелся особый председатель совета, иногда совет обходился без председателя или, наоборот возглавлялся несколькими лицами.

Консулы избирались из числа горожан (хотя в первое время встречались случаи, когда кандидатами в консулы наряду с горожанами становились и министериалы), на достаточно короткий срок (обычно один год): во Втором городском праве Страсбурга устанавливалось, «чтобы двенадцать человек, а если нужно и больше…из среды как министериалов, так горожан, ежегодно назначались городскими консулами» ^{[1, с. 134]}.

Должность бургомистра, как члена совета, являлась выборной: бюргермейстер избирался на одинаковый с последним срок, обыкновенно на один год. Первоначально полномочия бюргермейстера как председателя совета, заключались в приведении в исполнение его распоряжений и контролем за текущими делами. Позднее, в связи с расширением функций, в компетенцию бургомистра вошли судебные полномочия, надзор за деятельностью всех городских учреждений, хранение городской печати и ключей от городских ворот.

О порядке избрания городских магистратов свидетельствуют тексты городских документов, датированные XIII веком; о более раннем периоде сведения практически отсутствуют. В связи с определенными особенностями процесса выборов (отсутствие прямых выборов и корпоративный характер: в основу выборов было положено участие ремесленных и торговых объединений, в которые было организовано городское общество) для избирательной системы были свойственны две особенности: сложный порядок избрания и кооптация. Так, в Дортмунде с 1260 года шесть ремесленных гильдий избирали по два избирателя, а последние, в свою очередь, – шесть человек из так называемой Рейнольдовской гильдии (гильдия старинных аристократических фамилий). Из составленной таким образом коллегии и выбирались члены совета. В Кельне двадцать два цеха ежегодно в два приема (в день Иоанна Крестителя и к Рождеству) выбирала тридцать шесть членов совета, которые путем кооптации дополняли совет до сорока девяти членов; последние уже выбирали из своей среды двух бюргермейстеров и назначали прочих должностных лиц.

В средневековой Франции (в Арле, Тулузе, Авиньоне, Марсели, Нарбонне, Монпелье и др.) право избирать и быть избранным оформилось раньше в документах городов южной части территории данного государства, что было связано с заимствованием из Италии института выборных консулов (до их появления значительную роль в городской политической жизни играло вече). В отличие от жителей итальянских городов (последние формировали выборную коллегию в составе пятнадцати членов), французские горожане избирали, как правило, от двух до шести или восьми консулов, хотя в некоторых случаях их количество было большим: например, в Марсели и Монпелье – двенадцать, в Тулузе – двадцать четыре.

Порядок избрания магистратов в южно-французских городах, в отличие от итальянских, отличался определенной сложностью: прямая избирательная система встречалась только в виде исключения. То на выборы оказывали влияние покидающие должность магистраты, то предварительно избиралась коллегия выборщиков и таким образом получалась двухстепенная система, то (в Италии подобное не встречалось) в выборах принимали более или менее деятельное участие сеньоры города.

Помимо свойственных для городских советов средних веков полномочий, консулы при некоторых обстоятельствах наделялись функциями итальянских креденц (в Италии эта коллегия в составе от пятидесяти до ста человек, будучи законотворческим органом, функционировала наравне с советом и разрешала вопросы войны и мира, устанавливала налоги, принимала нормативно-правовые акты, распоряжалась городским имуществом).

В северных городах Франции политические права горожан реализовывались посредством участия в выборах членов совета (там же до XII-XIII вв. встречался также и институт вече, но он играл незначительную роль), а также его главы, мэра (в ведение совета входили судебные полномочия по всем городским делам, управление коммунальными финансами, охрана города, надзор за деятельностью рынков, состоянием общественных зданий и улиц).

Количество членов совета, избираемых горожанами из их числа, было в различных городах неодинаковым: в Руане их было сто, в Гаме - сорок, в Лане – тридцать шесть, в Нуайоне и Турнэ – тридцать, в Амьене – двадцать четыре, в Бове – тринадцать, в Перонне – двенадцать.

Члены советов отличались и многообразием своих наименований: так, в Нуайоне, Сен-Кантене, Компьене, Суассоне они получили название «присяжных», в Манте, Санлисе, вексененских коммунах – «пэров», в Артуа и Фландрии – даже «эшевенов» (безусловно, данный термин не имел ничего общего с институтом судебных заседателей).

Во главе городских советов стоял мэр (в некоторых городах, например, в Турнэ, мэр носил наименование «прево»), «первое» лицо в коллегии присяжных или пэров, действовавший совместно с последними. Должностные обязанности мэра, фактически возглавлявшего исполнительную ветвь власти в городе, сводились к председательству в совете (включая, и судебную коллегию совета), созыву его членов на заседания, хранению городской печати и ключей от городских ворот, руководству коммунальными структурами обеспечения правопорядка, представлению интересов коммуны во внешних делах.

Исходя из нормативного материала, содержащегося в более поздних правовых актах (относящихся к XIII-XIV вв.) северо-французских городов, можно заключить, что варьировались и способы избрания городских магистратов.

Так, в органах управления руанского типа совет, состоявший из ста пэров, каждый год избирал из своего состава двадцать пять присяжных, которые формировали две коллегии: эшевенов и советников. В Турнэ пожизненные члены совета в случае смерти одного из них избирали на его место другого. В Бове магистраты избирались городскими корпорациями, причем аристократическим общинам предоставлялось мажоритарное количество мест в совете, а в Марселе членами совета ежегодно становились двенадцать (по два от каждого из шести кварталов города) выбранных цеховыми старшинами «честных людей от народа Марселя», которые, в свою очередь, избирали еще семьдесят одного советника «как из среды прежних советников, так и из числа цеховых старшин, исполнявших эту должность в истекшем году, а также из числа других честных людей Марселя» ^[12].

Должность мэра, за редким исключением (когда главу совета непосредственно либо по предложению городских магистратов из числа нескольких кандидатов назначал сюзерен), также была выборной: его избирали из своего состава члены совета или выборщики последних (как правило, представители корпораций) обычно сроком на один год.

В городах Северной и Средней Италии (города Южной Италии к концу XII века утратили свои вольности и управлялись королевским чиновником), которые добились право самоуправления в наиболее полном виде, политические права горожан реализовывались посредством участия в выборах и деятельности органов городской власти, к которым относились: общее собрание (парламент, аренго), которое с начала XIII века фактически сменил Большой совет (количеством от 100 до 800 членов в разных городах), Коллегия консулов и Креденца (с XIII века также именовался Малым советом).

В XI-XII веках собрания полноправных горожан (как общие, так и локальные - поквартальные) созывалось по их собственной инициативе, в основном, только для участия в выборах, и лишь иногда - для решения других вопросов: рассмотрения судебного дела (так было, например, в 1112 году в Пизе), объявления войны и мира, ратификации договоров.

Высшим органом управления в рассматриваемых итальянских городах до XIII века являлась коллегия консулов, избираемая на определенный срок (как правило, один год) на народных собраниях. Количество консулов варьировалось в зависимости от каждого конкретного города от двух до двадцати. Коллегия возглавляла исполнительную и судебную власть в городе, осуществляла внешнеполитическую деятельность, возглавляла городское ополчение.

Креденца, избираемая на тех же началах, что и коллегия консулов, и включавшая последних в свой состав, осуществляла функции высшего законодательного органа: одобряла законы, принимаемые консулами, утверждала новые налоги, давала согласие на распоряжение городским имуществом, объявление войны. Количество членов креденцы варьировалось в зависимости от каждого конкретного города от пятидесяти до ста.

Одним из важнейших нововведений, которых добились горожане итальянских городов, было «установление ограниченных сроков пребывания в политической должности» ^{[13, с. 364]}. Не допускалось повторное избрание на следующий срок: вновь занять должность в совете или в креденце можно было лишь после определенного перерыва.

Данный принцип получил еще более яркое выражение в последние десятилетия XII века, когда систему органов управления городами Северной и Средней Италии возглавил единый правитель, именуемый обычно подестой.

Подеста, первоначально одобряемый городами в качестве императорского наместника, к началу XIII века утвердился повсеместно в качестве самостоятельного и независимого должностного лица, избираемого Большим советом, как правило, на срок от шести месяцев до одного года.

Подеста являлся профессиональным городским управляющим, действовавшим на основании специального статута. По окончании срока полномочий подеста должен был отчитаться перед специальной комиссией о результатах своей деятельности.

Единоличную власть подесты ограничивал совет, преемник креденцы, который одобрял любое важное политическое решение подесты. Кроме того, часто создавались комиссии ad hoc для осуществления специальных полномочий в военных, финансовых или конституционных делах.

Существенное влияние на развитие политических прав человека (особенно в сфере избирательного права) в городах Западной Европы оказало вовлечение в систему муниципального управления в XIII-XIV веках корпоративных институтов. Это стало возможным благодаря увеличению экономической и политической роли средней и мелкой буржуазии в жизнедеятельности городского общества в указанный исторический период.

В городах средневековой Германии данный процесс имел различные формы. В одних городах ремесленные и торговые гильдии непосредственно получили право избирать своих представителей в существовавший на тот момент совет патрициев; в других депутаты от цехов получили в совете особую скамью; в третьих наряду с прежним советом учреждалась самостоятельная административная коллегия, состоящая из представителей ремесленных и торговых цехов.

Как и в Германии, начиная с XIII - XIV вв., во французских городах представители ремесленных гильдий начали добиваться права допуска к выборам городских должностных лиц наравне с членами старших цехов, что предоставляло им возможность контролировать деятельность мэра и советов и заложило основы для установления всеобщего, равного и прямого избирательного права: теперь цехи на одинаковых условиях принимали участие в выборах, либо совет избирался всем населением.

А в начале XIV века в северных коммунах Франции были учреждены даже специальные должностные лица от представителей средней и мелкой буржуазии. Их называли присяжными, или старостами общины, которая противопоставлялась крупной буржуазии. Изменившееся положение средних и низших слоев населения были зафиксированы в городских документах: если в XII веке в них упоминался мэр и присяжные (представители аристократических слоев); то в XIV веке они содержали указание на мэра и общину.

В Северной и Центральной Италии представители торгово-ремесленной части городского населения добились введения специальной должности для защиты их интересов – Капитана народа, осуществлявшего исполнительную власть в городе совместно с подеста, а также создания самостоятельного законотворческого органа, функционировавшего совместно с Большим советом – Совета народа, куда стали избираться представители купечества и цеховых мастеров.

На основании вышеизложенного необходимо заключить, что в XI-XIV веках в правовых источниках Новгорода и Пскова, также как и большинства западноевропейских городов, посредством закрепления в них исходных начал политического положения человека, формировались демократические порядки жизнедеятельности городской общины. При этом развитие политических прав человека в Новгороде и Пскове и в городах Западной Европы (здесь, в первую очередь, имеются ввиду города Северной и Средней Италии, где сложилась сопоставимая с городами Руси система организации верховных органов управления и политический режим) привело к различным последствиям. Если Новгород и Псков утратили политическую независимость и вошли в состав Московского государства, то на основе итальянских городов сформировались самостоятельные государства. Немаловажную роль в этих процессах сыграл социально-экономический фактор – в отличие от Новгорода и Пскова, представители средней и мелкой буржуазии в западноевропейских городах добились доступа к управлению его делами.

You can simply select and copy link from below text field.