Influence of the USA and Western Europe in Eastern Europe

В последние годы США и Западная Европа все больше активизируют деятельность, направленную на вовлечение в орбиту своего влияния бывших республик Советского Союза, в первую очередь в Восточной Европе ^[1-5]. Тем самым США не оставляют попыток дальнейшего продвижения НАТО к границам России, образования вокруг нее кольца из враждебных государств и создания зоны перманентной политической нестабильности на российских границах ^{[6, 7]}.

В настоящее время внешнеполитические усилия России в Европе направлены на то, чтобы предотвратить свою изоляцию от складывающейся новой европейской архитектуры ^[8-11]. Продолжающееся расширение на восток Североатлантического союза – лишь одна, хотя и наиболее заметная из сторон такого неблагоприятного развития событий. В ситуации, когда большинство старых рычагов внешнеполитического влияния России перестало действовать, а новые приобрести пока не удалось, практически нет такого аспекта в европейском развитии, который не мог бы при определенных условиях работать на ослабление российских позиций в Европе ^{[12, 13]}. Это касается и интеграционного строительства, и субрегионального сотрудничества, и амбиций отдельных держав ^[14-16]. У России нет серьезных механизмов, способных предотвратить дезинтеграцию постсоветского пространства и включение его по частям в чужие сферы влияния. В наиболее концентрированном виде геополитический тупик, в котором оказалась Россия, проявился в Восточной Европе. В этом регионе блок НАТО, хотя формально больше и не противник России, но так и не переставший восприниматься ею как угроза, может взять под свое крыло еще почти 50 млн. человек и вплотную подойти к рубежам, которые всегда были для России наиболее уязвимыми.

Может ли Россия противопоставить что-либо западной экспансии на восток и предотвратить формирование там «санитарного кордона», который при неблагоприятных условиях может захватить многие республики бывшего СССР и даже поставить под вопрос ее позиции в собственных западных регионах (Калининградская область)? Прежде чем искать ответ на этот вопрос, следует разобраться в том, какие рычаги влияния на Восточную Европу в политических вопросах и в сфере безопасности использует сам Запад, каково здесь «разделение труда» между США и Западной Европой, насколько велико соперничество между ними в регионе.

Для США отношения со странами Восточной Европы являются не столько самоценными, сколько стратегически значимыми в контексте отношений с западноевропейскими союзниками, а также с Россией и странами СНГ. В настоящее время происходит их существенная переоценка с учётом изменившихся мировых реалий и опыта включения этих стран в трансатлантические и европейские структуры ^{[17, 18]}.

Как известно, США выступали главным двигателем стратегии расширения НАТО и Евросоюза и включения в эти структуры стран Восточной Европы. Этот процесс первоначально протекал достаточно быстро, что, по мнению влиятельных американских аналитиков, стало возможным, во-первых, благодаря выработке общей стратегии Запада в отношении стран региона; во-вторых, благодаря настойчивости самих стран и их способности играть на чувстве «морального долга» западных стран перед ними, и, наконец, в-третьих, благодаря слабости России, неспособной в тот момент противодействовать этому процессу.

Однако в настоящее время положение в мире изменилось. Прежде всего, изменился сам Запад: односторонняя политика республиканской администрации Дж. Буша усилила трансатлантические разногласия и нанесла заметный урон сплочённости этого сообщества ^{[19, 20]}.

Изменился и восток Европы. Прежнюю стратегию, апробированную в центрально-европейском регионе, ещё можно применить на западе Балканского полуострова, но никак не в странах СНГ, которые включают в себя Восточную Европу и Закавказье (речь идёт о дуге, граничащей с Евросоюзом, Россией и регионом Ближнего Востока).

Эти страны менее однородны, и у европейцев по отношению к ним нет ни «исторического морального долга», ни стимула «вернуть их в Европу», а потому испытанные инструменты там малоэффективны. Стратегия 90-х гг. ХХ в. заключалась в двойном расширении НАТО и Евросоюза при укреплении трансатлантических связей после окончания «холодной войны» и краха двухполярной системы ^{[21, 22]}.

Наконец, изменилась и Россия, активизировалась политика нашей страны на европейском континенте в целом, включая регион Восточной Европы. Отношения с Россией всегда были предметом дискуссий между Вашингтоном и его ключевыми европейскими союзниками. А в последние годы в связи с укреплением России, всё более настойчиво отстаивающей свои внешнеполитические интересы, в том числе и в отношениях с соседними государствами, сложившийся в 90-е гг. прошлого и в начале нынешнего века консенсус западных стран заметно ослаб ^[23].

Вследствие этого США столкнулись с необходимостью скорректировать свой внешнеполитический курс. При этом главным приоритетом бесспорно являются преодоление кризиса и экономическое оживление Америки. В связи с этим большую роль в своих внешних связях Вашингтон стал отводить и Китаю.

Безусловно, важным остаётся для США и решение проблем в Ираке, Афганистане и Пакистане. Концепция «AfPak» подразумевает региональный подход. Основные угрозы безопасности – международный терроризм и распространение оружия массового уничтожения – исходят из Азии (Ближний Восток, Центральная и Западная Азия, Тихоокеанский регион). Таким образом, вектор внешнеполитической активности США смещается в Азию, и Европа теряет для США прежнее геостратегическое значение. При этом в вопросах стратегической стабильности и в решении региональных проблем важным партнёром для Вашингтона становится Москва.

В настоящее время в сфере внешней политики перед США стоит задача возродить американское лидерство и американскую мощь. Для этого, активно используя дипломатию и «мягкую» силу, Вашингтон стремится примирить и консолидировать европейских союзников для выработки совместной стратегии Запада. По сути, речь идёт о ренессансе трансатлантических отношений начала 90-х гг. прошлого века, но на новой основе.

В США полагают, что, столкнувшись с консолидированным Западом, Россия сама начнёт активнее искать точки соприкосновения и идти на уступки.

Большинство западных экспертов достаточно низко оценивают шанс найти долгосрочный и стабильный компромисс в отношениях между Россией и западными партнёрами – США, НАТО и Евросоюзом. Заявленные Россией позиции – признать пространство СНГ зоной особых российских интересов и включить её в европейские механизмы принятия решений (проект Договора о европейской безопасности) – вызывают неоднозначную реакцию на Западе.

События вокруг Южной Осетии показали способность России противостоять «жёсткой» силе, однако, как полагают на Западе, она более уязвима при активном политическом давлении с использованием элементов «мягкой» силы ^{[24, 25]}. Ставка делается на то, чтобы, поощряя Россию открыться западному миру, влиять на неё в выгодном для Запада ключе.

Таким образом, в условиях определённого дефицита ресурсов для проведения активной внешней политики и учитывая серьёзные негативные последствия глобального экономического кризиса, США пытаются возглавить многосторонние усилия и укрепить ослабевшее при Дж.Буше-младшем единство западного сообщества. Особый упор сделан на укрепление сотрудничества со старыми союзниками в Европе, прежде всего с Германией и Францией. При этом речь идёт об изменении скорее стиля внешней политики, чем её сущности и целей.

Демонстрация тесных и особых союзнических отношений со странами Центральной и Восточной Европы, как это было ранее иногда в ущерб отношениям с Западной Европой, приходит в определённое противоречие с целями США по сплочению трансатлантического сообщества. Новые подходы Вашингтона требуют некоторой корректировки отношений с союзниками в Восточной Европе.

В целом, рычаги влияния Запада на эволюцию в Восточной Европе нередко воспринимаются прямолинейно. На самом деле непосредственное западное влияние распространяется на довольно ограниченный круг факторов, которые помимо определения самых общих принципов экономических преобразований включают внешнеполитические и военно-политические аспекты. Что же касается внутреннего развития Восточной Европы и России, то, как считает известный американский журналист Т.Шульц, ни США, ни Европейский Союз не могут прямо влиять на политическую жизнь в этих странах (как, впрочем, и сами правительства этих стран) ^[26]. Хотя в Восточной Европе поведение политических элит более-менее предсказуемо, страны этого региона также еще долго будут оставаться весьма далекими по своей политической культуре от традиционного Запада.

Определенные универсальные критерии, выдвигаемые для допуска этих стран в западные институты, касаются главным образом внутренних факторов развития – стабильности и необратимости рыночных институтов, демократического развития. Между тем именно соответствие этим критериям труднее всего проверить, и именно здесь наиболее велик соблазн незрелых посткоммунистических элит лишь имитировать демократические процессы и институты.

Тот же Т.Шульц в статье ^[26], пишет о «различных формах национализма и «остаточного авторитаризма» в деятельности правящих восточноевропейских элит, которые по-прежнему сосуществуют с демократическими институтами». Из всего этого он делает вывод, что западному сообществу не следует воспринимать сам факт многопартийных выборов как основание для того, чтобы признавать победу демократии в бывших коммунистических странах.

Между тем все эти страны претендуют на интеграцию в европейские и атлантические структуры, хотя далеко не очевидно, что Западу в таких условиях удастся сохранить притягательность своих демократических ценностей и устоять перед натиском «полудемократической» культуры с востока.

На Западе признается, что молодые демократии должны получать экономическую помощь, необходимую для поддержания стабильности и заключающуюся в предоставлении займов, отсрочек по погашению долгов, торговых преференций от западных правительств и международных финансово-экономических институтов, разумеется, при условии, что эти страны будут соблюдать демократические нормы (правда, у частных инвесторов порой действует другой критерий – приоритет стабильности). Теоретически такой подход должен способствовать преодолению тоталитарного наследия, В качестве положительных примеров часто приводится тот быстрый переход к демократии в Испании и Португалии, которым сопровождался их путь в Европейское сообщество (а Испании, кроме того, и в НАТО).

Однако представляется, что эти примеры отнюдь не универсальны, и в некотором роде даже единичны. Когда речь шла о демократизации этих двух стран, Европа и вообще все западное сообщество были едины в том, чтобы добиться их скорейшей интеграции в это сообщество в качестве его органичной части и не дать влиятельным в то время коммунистам установить над ними контроль. Однако уже случай с Турцией, стремящейся вступить в Европейский Союз и при этом неспособной, несмотря на все давление европейских институтов, обеспечить прогресс в соблюдении прав национальных меньшинств, прекратить оккупацию части Кипра, демонстрирует ограниченность влияния Запада на внутреннее развитие и даже внешнюю политику тех стран, которые хотят присоединиться к западному сообществу^[27-29].

Нет необходимости доказывать, что интеграция восточноевропейских стран в западные структуры будет лишь множить число подобных случаев. Конечно, само вовлечение бывших коммунистических стран в западную орбиту все равно остается определенной гарантией против возрождения тоталитаризма. Однако за период, прошедший после восточноевропейских революций, сам Запад, похоже, отнюдь не стал усиливать акцент на таких ценностях, как демократия и права человека, уважение к которым далеко не одинаково в разных странах Восточной Европы. Ведь проверять каждую из стран региона на совершенство демократических институтов и политической культуры фактически означало бы риск упустить их. Совет Европы, принимающий в свои ряды страны Прибалтики или Хорватию, демонстрирует, что эти ценности часто трактуются исходя из стратегической значимости той или иной страны для Запада.

Приоритет демократии не всегда стыкуется для Запада с другой важнейшей целью – заполнением стратегического вакуума и вовлечением этих стран в орбиту своего военно-политического доминирования. НАТО – удобный механизм, позволяющий государствам Восточной Европы сократить путь на Запад, ведь через Евросоюз с его часто трудновыполнимыми требованиями к экономической эффективности и внутриполитическому устройству такой путь будет гораздо сложнее. Вовлекая эти государства в свою орбиту в первую очередь через натовские механизмы, США и их союзники смогут, если потребуется, закрывать глаза на некоторые несоответствия их внутреннего устройства критериям, принятым на Западе, Ведь Португалию и Грецию даже в период авторитарных диктатур никто не думал исключать из НАТО, в то время как для приема в Европейское сообщество характер их режимов был серьезнейшим препятствием.

Таким образом, США и страны Западной Европы используют все возможные, в том числе и явно противоречащие международному праву, методы (наглядным примером является Украина) для вовлечения стран Восточной Европы и, в особенности, бывших республик СССР в орбиту своего влияния. При этом в угоду своим интересам они готовы принимать сугубо политические решения об интеграции в евроатлантические структуры даже тех стран, которые не соответствуют установленным на Западе критериям.

You can simply select and copy link from below text field.

Tweet