Contribution of Joaquín García Icazbalceta (1825-1894) to Mexican historiography

Veselova Irina PhD in History Senior Lecturer, Department of Foreign Languages, Faculty of the Humanities and Social Sciences, Peoples' Friendship University of Russia 117198, Russia, g. Moscow, ul. Miklukho-Maklaya, 10 korp. 2 irinaxochitl@gmail.com Other publications by this author

Х. Гарсия Икасбальсета родился 21 августа 1825 г. в Мехико. Мексика на тот момент лишь несколько лет как завоевала независимость от Испании, и ситуация в стране была крайне нестабильной. Большую роль в жизни будущего историка сыграл его отец, Эусебио Гарсия Монастерио. Богатый коммерсант испанского происхождения, он был образованным и начитанным человеком, знал латынь и собрал хорошую библиотеку у себя дома. Это увлечение отца передалось и его сыну. Кроме того, от отца Х. Гарсия Икасбальсета перенял практическое видение мира. Его мать, Ана Икасбальсета и Муситу, также была образованной женщиной и успешно вела обширное домашнее хозяйство. Сын Х. Гарсии Икасбальсеты, Хосе Гарсия Пиментель, написавший подробную биографию отца, обращает внимание на то, что мать ученого оставила детям письмо с наставлениями, котором они должны были следовать после ее смерти ^{[12, с. 12]}. Впоследствии дон Хоакин проявил себя не только в научной деятельности, но и в умении вести хозяйство, как и его мать.

Декрет 1829 г., обязавший испанские семьи покинуть Мексику, стал неожиданностью для всей семьи. Х. Гарсии Икасбальсете было всего 4 года, когда он вместе с родителями покинул родину и отправился в Испанию. Семья поселилась в Кадисе, и отец дона Хоакина занялся торговлей вином. В Испании впервые проявились его литературные способности: он написал небольшое эссе под названием «Полтора месяца в Чиклане» ^{[12, с. 17]}. В 1833 г. декрет был отменен, и в 1836 г. семья вернулась в Мексику. Х. Гарсии Икасбальсете пришлось заново знакомиться со своей родной страной. Вернувшись в Мехико, он получил доступ к библиотеке своего отца. В этот период полностью раскрылась его любовь к чтению и получению новых знаний.

После завоевания независимости контроль над образованием перешел в руки государства. Оно стало носить светский характер. Родители Х. Гарсии Икасбальсеты были набожными католиками, поэтому предпочли частных учителей новым школам. Кроме того, в семье преобладало ностальгическое отношение к эпохе вице-королевства. Благодаря такому воспитательному подходу, по мнению одного из исследователей биографии Х. Гарсии Икасбальсеты Н. Гонсалеса, родилось «прекрасное и гармоничное сочетание торговца и интеллектуала» ^{[14, с. 369]}. Атмосфера в семье сформировала основы мировоззрения будущего ученого, и многие взгляды, которые Х. Гарсия Икасбальсета впитал от родителей, впоследствии проявились в его научных поисках.

Домашнее образование положило начало интеллектуальной независимости Х. Гарсии Икасбальсеты ^{[12, с. 20]}. Информация, почерпнутая от учителей, стала для него базой, на которую он сам впоследствии нарастил обширные знания по истории и лингвистике. Один из исследователей творчества Х. Гарсии Икасбальсеты, М. Г. Мартинес обращает внимание читателей на то, что Х. Гарсия Икасбальсета во многом был самоучкой ^{[15, с. 5]}. Он самостоятельно выучил английский, французский, итальянский, немецкий и латинский языки.

В 1847 г. из-за начавшейся американской интервенции Х. Гарсия Икасбальсета и его брат Лоренцо вынуждены были пойти на службу в батальон Виктория. К несчастью, мексиканские войска потерпели поражение, и в 1848 г. был подписан договор Гуадалупе-Идальго, по которому Мексика потеряла обширные территории. Несмотря на отсутствие особого интереса к политике, Х. Гарсия Икасбальсета тяжело воспринял эти события, поскольку переживал за будущее родной страны ^{[12, с. 29]}. Это была еще одна из причин его увлечения историей Мексики. Важную роль в погружении в исследовательскую деятельность также сыграло трагическое событие в семье – смерть жены. В возрасте 29 лет Х. Гарсия Икасбальсета женился на Филомене Пиментель и Эрас, происходившей из знатной креольской семьи. От этого брака родились сын, Луис, и дочь, Мария. Однако брак оказался недолгим: жена скончалась во время третьих родов. Х. Гарсия Икасбальсета тяжело переживал утрату, и спасением для него стали книги. Он полностью погрузился в их изучение. Первым переводом, который он опубликовал в 25 лет, стала книга Уильяма Г. Прескотта «История завоевания Перу».

Подход к истории Х. Гарсии Икасбальсеты был схож с подходом его предшественника, другого именитого мексиканского историка XVIII в. Ф. Х. Клавихеро. По мнению Х. Гарсии Икасбальсеты, «единственная цель истории – найти правду; тот, кто не ищет ее с особой страстью, пусть не осмеливается писать» ^{[7, с. 25]}. Именно это жгучее желание поиска правды, которое овладевает человеком, становится корнем всех исторических изысканий, их мотивом. При этом для него оставалось свойственным христианское видение истории в духе провиденциализма ^{[16, с. 401]}. В методологическом плане Х. Гарсия Икасбальсета поставил во главу угла критический анализ источника.

Основной круг интересов Х. Гарсии Икасбальсеты представляла история Мексики XVI в. Ученый уделял большое внимание событиям конкисты и первыми десятилетиям жизни колонии. Он оспаривал традиционные точки зрения на конкисту и колонизацию Мексики, распространенные в его время. Помимо индейцев и конкистадоров существовала и третья сторона – миссионеры. Именно ей отдавал предпочтение в своих небольших исследованиях Х. Гарсия Икасбальсета. По его мнению, миссионеры «боролись с одной стороны с грубостью, беззаботностью и непостоянством индейцев, а с другой с тяжелым характером испанцев, а впоследствии со светскими властями…» ^{[7, с.61]}. Х. Гарсия Икасбальсета представлял конкисту как великое историческое событие для всего континента, время, когда испанцы подарили Латинской Америке блестящую культуру. Такое видение испанского завоевания было заложено у исследователя с раннего детства.

Красной строкой в работах историка проходит тема взаимодействия двух культур. Столкновение двух различных миров вылилось в их особый синтез. Х. Гарсия Икасбальсета пытался объяснить, что же способствовало такому взаимодействию, какие шаги предпринимали европейцы для покорения местного населения и как индейцы реагировали на действия завоевателей. По мнению Х. Гарсии Икасбальсеты цивилизацию ацтеков подвела их собственная «кровожадная религия» ^{[7, с. 15]}. В ней скрывался корень постоянных войн между племенами. Войны велись не с целью убить врага, а ради добычи пленных для новых жертвоприношений. Соответственно, тактика ведения боя у индейцев-науа радикально отличалась от тактики испанцев. Это была борьба ума и грубой силы. Кроме того, индейцы были разобщены. Одни племена, желая отомстить другим, встали на сторону конкистадоров. С точки зрения Х. Гарсии Икасбальсеты, ничто не смогло остановить этот натиск цивилизации на Запад, и «индейцы уступили закону истории» ^{[7, с.16]}. Сам автор объяснял важность изучения темы конкисты тем, что «точное знание об элементах, которые участвовали в формировании нового общества» необходимо для понимания современной мексиканской нации ^{[7, с. 9]}. На примере этого небольшого исследования Икасбальсеты мы можем рассмотреть попытку самоопределения и выявления национальной сущности, которая родилась на основе сплава различных культурных элементов. Эта работа стала ответом на идеи независимости, базировавшиеся на идеализации индейской культуры. С точки зрения Х. Гарсии Икасбальсеты, Мексика не должна была отрицать свое испанское прошлое.

Многие современники Х. Гарсии Икасбальсеты, писавшие свои исторические работы на волне завоевания независимости, выражали негативное отношение к Испании. В отличие от них Х. Гарсия Икасбальсета признавал исторические заслуги бывшей метрополии. Он писал о том, что «Испания, ценой огромных жертв, приобрела неизмеримое благо единства расы и религии» ^{[7, с. 22]}. Именно Испания смогла сохранить тех индейцев, которые уже были объединены в сообщества, были относительно цивилизованы и умели культивировать землю. На этом примере мы видим, что Х. Гарсия Икасбальсета активно выступил против черной легенды и против обвинений испанцев в ужасных зверствах над индейцами. Незачем было уничтожать нации, ставшие «благоприятным элементом в сохранении нового общества, которым оказали ценную помощь в их труде и развитии» ^{[7, с. 37]}. В отличие от североамериканской модели колонизации, латиноамериканская предложила иной вариант взаимодействия двух культур, плодом которого оказалась совершенно уникальная социокультурная общность.

Как лингвист, Х. Гарсия Икасбальсета уделял особое внимание языку и его аспектам. По его мнению, индейское иероглифическое письмо представляло собой некое «мнемоническое искусство, которое использовалось для напоминания детям о делах их отцов» ^{[8, с. 268]}. Иероглифы были одним из средств передачи исторических сведений, наряду с пением гимнов и поэзией. Язык науатль, который был общим для всей ацтекской империи, позволил миссионерам эффективно проповедовать новую религию среди местного населения. Х. Гарсия Икасбальсета отмечал, что науатль стал одним из инструментов христианизации. Миссионеры постепенно изучали язык индейского населения, и «с помощью него и рисунков объясняли основы христианской доктрины» ^{[7, с. 51]}. Такой способ общения оказался наиболее эффективным. Однако индейцы далеко не сразу приняли новую веру. Как полагал Х. Гарсия Икасбальсета, виной тому были первоначальные трудности во взаимопонимании, а также сильное влияние касиков и жрецов ^{[7, с. 55]}. Посредниками культурного обмена стали дети, которые довольно быстро обучались основам новой религии, еще не успев привыкнуть к традиционным верованиям. Распространению христианства, по мнению Х. Гарсии Икасбальсеты, также способствовал наглядный пример: «солдаты захватывали племена с оружием и наносили большой урон, миссионеры несли им мир с крестом, цивилизацию, и спасали их» ^{[7, с. 62]}. Видя такое отношение, индейцы начинали охотней общаться с миссионерами.

С точки зрения Х. Гарсии Икасбальсеты процесс перехода коренного населения в христианство был естественным и закономерным. Он полагал, что культ ацтеков носил сугубо материальный характер, и они исповедовали его только из-за страха и с отвращением ^{[7, с. 59]}. Отдельную статью Х. Гарсия Икасбальсета посвятил религиозным постановкам, которые стали еще одним средством успешной христианизации местного населения. Традиционная индейская культура была наполнена множеством праздников, связанных с религией. Миссионеры заменили их на христианские. В качестве актеров в представлениях участвовали сами индейцы. Древние хронисты оставили много информации об этих постановках ^{[11, с. 312]}. Науа, участвуя в новых праздниках, добавили в них свои собственные культурные черты. Таким образом, миссионеры адаптировали традиционные церковные праздники к местным условиям, что привело к переплетению культурных традиций на базе самого сильного элемента влияния на сознание – религии. Х. Гарсия Икасбальсета считал, что многие историки беспочвенно обвиняют всех первых миссионеров в преднамеренном уничтожении огромного числа индейских кодексов. Он не отрицал фактов уничтожения, однако подчеркивал, что масштабы были сильно преувеличены. Кроме того, многие миссионеры «успешно компенсировали потери своими собственными записями» ^{[8, с. 269]}. По мнению Х. Гарсии Икасбальсеты, во многом благодаря миссионерам сохранились знания об индейских цивилизациях и их культуре.

Х. Гарсия Икасбальсета считал, что в ацтекском обществе была хорошо развита медицина. Среди древних мексиканцев были медики, обладавшие большими знаниями о лекарственных растениях ^{[10, с. 66]}. Монтесума приказал выращивать их в своих садах. Помимо лечения отварами и компрессами, ацтеки хорошо разбирались в хирургии. Х. Гарсия Икасбальсета обратил внимание на то, что Э. Кортес в своем письме императору просил не присылать в Новую Испанию медиков. Это позволило автору предположить, что в Новом Свете было достаточно специалистов из местного населения ^{[10, с. 72]}. Отдельное исследование автор посвятил роли какао в истории древней Мексики. Плоды этого дерева очень ценились коренным населением. Лишь знатные индейцы могли позволить себе пить напиток из бобов какао ^{[6, с. 327]}. Какао стало особым элементом индейской культуры. Оно играло двойную роль: плоды не только употреблялись в пищу, но и использовались в качестве денег. Еще одна небольшая работа автора, представляющая для нас интерес, называется «Древний город Мехико». Она содержит краткое описание древней столицы ацтекской империи Теночтитлана. Используя воспоминания конкистадоров, автор постарался дать читателю точное представление о городе, расположенном на озерах и «изрезанном каналами, подобно Венеции» ^{[9, с. 365]}. Все три упомянутые работы Х. Гарсия Икасбальсета написал, опираясь на собранные им исторические источники.

В целом, говоря о религии, культуре и жизни индейских племен, Х. Гарсия Икасбальсета подчеркивал, что необходимо принимать в расчет особые внутренние и внешние условия существования тех народов ^{[7, с. 60]}. Иногда эти различия не позволяют быть компетентным в исследовании различных исторических событий. Х. Гарсия Икасбальсета уважительно относился к индейцам, но будущее страны он видел в следовании европейскому пути развития.

Несмотря на обширные знания по истории и лингвистике, Х. Гарсия Икасбальсета не занимался фундаментальными историческими исследованиями, а посвятил большую часть жизни изданию документов, необходимых для изучения истории Мексики. Он создал прекрасную источниковую базу и открыл дорогу многим молодым ученым. Наиболее известными его работами стали публикации «Коллекции документов по истории Мексики» в двух томах (1858 и 1866) и «Мексиканской библиографии XVI века» (1886). Первый труд включает в себя документы по истории Конкисты и колонизации Нового Света, а «Мексиканская библиография XVI века» представляет собой каталог книг, изданных в Мексике с 1539 по 1600 гг. Автор снабдил этот каталог собственными комментариями и короткими биографиями авторов. Наибольшую проблему Х. Гарсия Икасбальсеты видел в небрежном обращении с редкими документами и их вывозе за границу. В вывозе он винил новые законы, позволяющие свободно перевозить книги в библиотеки других стран: «плох тот народ, который отдает свою историю в чужие руки, потому что он никогда не сможет ожидать справедливости» ^{[5, с. 42]}.

На издание кодексов и редких документов Х. Гарсию Икасбальсету подвиг его друг, мексиканский историк и государственный деятель Лукас Игнасио Аламан ^{[12, с. 22]}. Помимо Л. Аламана, на него оказали влияние и другие знакомые историки. Совместно с М. Ороско-и-Беррой Х. Гарсия Икасбальсета подготовил к изданию «Универсальный словарь истории и географии» (1852-1856), содержащий обширные библиографические сведения. Также вместе с уже упомянутым М. Ороско-и-Беррой и Х.Ф. Рамиресом он участвовал в спасении исторических документов в период конфискации церковной собственности (1856-1857) по закону Лердо ^{[1, с. 171]}.

Помимо контактов с видными мексиканскими мыслителями, Х. Гарсия Икасбальсета вел обширную переписку с исследователями из других стран Латинской и Северной Америки, а также Европы. Со своими «собеседниками» по переписке он смог обсуждать темы, связанные с его исследованиями, отстаивать свои взгляды на историю, а также расширять собственный кругозор ^{[17, с. 122]}. Таким образом, он не только получал необходимые сведения касательно источников по истории древней Мексики, но и давал остальному миру представление о развитии мексиканской исторической науки в его эпоху.

Что же подвигло Х. Гарсию Икасбальсету отказаться от полноценных исторических исследований и посвятить жизнь сбору и изданию исторических документов? Одной из главных причин стало желание помочь будущим поколениям узнать свою историю. Каждый историк вынужден заниматься сбором документов и одновременно созданием исторического труда. Эти задачи требуют различных умений и навыков. По мнению Х. Гарсии Икасбальсеты, такая двойная задача по сбору и использованию не под силу одному человеку ^{[4, с. V]}. Поэтому Х. Гарсия Икасбальсета решил сосредоточить свои силы на подготовке и издании исторических источников. В своих библиографических поисках он посещал библиотеки и книжные магазины Мехико, поддерживал контакты с библиотеками других штатов, покупал книги из частных коллекций, а также получал копии документов, ведя переписку с исследователями из других стран. Х. Гарсия Икасбальсета трепетно относился к книгам и переживал об утратах ценных манускриптов. Он утверждал, что недостаточно просто вернуть вывезенные из страны документы, но необходимо искать источники, которые по тем или иным причинам не доступны широкому кругу исследователей ^{[5, с. 43]}. Вся его жизнь вращалась вокруг сбора и издания материалов.

Х. Гарсия Икасбальсета владел небольшой печатной мастерской, где сам издавал свои книги и различные исторические документы. Помимо личной трагедии из-за смерти жены, он переживал и финансовые трудности, связанные с начавшейся в стране интервенцией Англии, Франции и Испании. Однако он проявил себя как талантливый управляющий имения, что позволило ему зарабатывать достаточно денег для содержания небольшой типографии. По мнению Х. Гарсии Пиментеля, «тесный контакт с пеонами и сельскохозяйственными рабочими пробудил в мексиканском мудреце интерес к улучшению социально-экономических условий их жизни» ^{[12, с. 31]}. Безусловно, это подвигло Х. Гарсию Икасбальсету заняться активной общественной деятельностью. Он состоял в Мексиканском обществе географии и статистики, был членом Имперской Академии Наук и Литературы, членом Американского общества Антикваров и т.д. Семейные хлопоты, общественная деятельность и занятие наукой отнимали много времени. Х. Гарсия Икасбальсета отводил мало времени на сон. Изнуряющий ритм жизни подорвал его здоровье. Кроме того, ученый подвергся осуждению со стороны католиков, высказав в личном письме к архиепископу Мехико недоверие в отношении свидетельств явления Девы Марии Гваделупской. Будучи глубоко верующим человеком, Х. Гарсия Икасбальсета все же заявил о том, что не нашел документов, которые бы подтверждали достоверность таких противоречивых явлений ^{[12, с. 35]}. В данном показательном случае снова взяла верх его верность фактам. Из-за этого инцидента ему пришлось ощутить на себе уже под конец жизни давление со стороны религиозной общественности. Ученый скончался 26 ноября 1894 г. Его последняя работа, «Словарь мексиканизмов», осталась незавершенной. Она была опубликована уже после смерти автора его сыном, Луисом Гарсией Пиментелем.

В мексиканской исторической науке XIX века выделились два течения: сторонники идей «испаньолизации», такие как Х. Гарсия Икасбальсета и Л. Аламан, и сторонники идей «метисации», такие как М. Ороско-и-Берра и Ф. Пасо-и-Тронкосо ^{[14, с. 387]}. Оба отвечали на требования времени. Второе направление, сформировавшееся на волне борьбы за независимость и поиска собственного пути развития через обращение к индейскому наследию, к концу XIX века немного уступило идеологические позиции сторонникам европеизации. Можно сказать, что в период руководства страной Порфирио Диасом (1876-1911) правящие круги умело лавировали между этими двумя течениями. С одной стороны, они выступали сторонниками европейского прогресса, а с другой признавали роль доколумбовых цивилизаций ^{[2, с. 260]}. Однако осознание вклада индейских культур в историю страны никак не отразилось на положении индейцев.

С момента освобождения начался новый виток в исследованиях древней истории страны. Литературный романтизм «склонял голову перед прошлым», но не мог создать условий, необходимых для качественной, точной, хорошо подготовленной работы ^{[13, с. 43]}. Антииспанизм вместо того, чтобы дать дорогу полноценным исследованиям, произвел на свет лишь фантазии. Философ Л. Сеа писал о тенденциях отрицания прошлого в Латинской Америке следующее: «Это страстная, но безнадежная попытка латиноамериканца отвергнуть собственное прошлое в надежде переосознать себя в соответствии с чуждым ему настоящим, то есть настоящим, которое принадлежит другим людям и другим народам!» ^{[3, с. 177]}. Х. Гарсия Икасбальсета был одним из тех, кто выступил против попыток стереть из памяти нации достоверное описание событий конкисты и колониальной эпохи. Он считал, что ошибки в подаче истории привели к тем тяжелейшим последствиям, которые переживало в его эпоху мексиканское общество. По его мнению, люди не должны были искать в завоевании независимости повода к «восстановлению прав, попранных Конкистой» ^{[7, с. 34]}. Независимая Латинская Америка должна была придерживаться европейского пути развития.

Несмотря на то, что Х. Гарсия Икасбальсета не занимался обширными историческими исследованиями и оставил после себя малое количество научных статей, его роль в мексиканской историографии, несомненно, велика. Главной его заслугой стало издание сборников документов по истории Древней Мексики, а также библиографические труды. Х. Гарсия Икасбальсета уважительно относился к истории и культуре коренного населения, однако будущее страны он видел в следовании европейскому пути развития. Он выступил против попыток стереть из памяти народа достоверное описание событий конкисты и колониальной эпохи. Он считал, что ошибки в подаче истории привели к тем тяжелейшим последствиям, которые переживало в его эпоху мексиканское общество. Несмотря на явную симпатию к испанскому наследию мексиканской истории, Х. Гарсия Икасбальсета внес неоценимый вклад в изучение истории древней Мексики, оставив будущим поколениям ученых солидную документальную базу, которая позволяет исследовать индейское наследие XVI в.

You can simply select and copy link from below text field.