Creation of musical content based on the plotline of music videos

Golovanova Elena Aleksandrovna Postgraduate degree in Cinematography, Gerasimov Institute of Cinematography 142132, Russia, Moskovskaya oblast', g. Podol'sk, pos. Dubrovitsy, 63, kv. 7 sovenoc5@gmail.com

В эпоху немого кино экранизация народных песен, романсов, способствовала формированию интереса зрителя к кинематографу, так как основывалось на знакомом тексте, в котором присутствовал некий рассказ-новелла, подкрепленные подсознательным увязыванием сюжета с известной мелодией.

В начале звуковой эры вопрос взаимосвязи изображения и звука уже волновал кинематографистов. Так, по мнению режиссера и теоретика кино В.И. Пудовкина, «главное назначение звука – усилить потенциальную выразительность содержания фильма», чему способствует «организация звукового и изобразительного ряда по двум самостоятельным ритмическим линиям. Их связь между собой должная быть результатом не натуралистического подражания, а совместного действия» ^{[1, с. 310]}.

Звуковой контент фильма воспринимаются зрителем более конкретно по отношению к изображению ^{[2, с. 48]}. В связи с этим могут возникать определенные противоречия между изобразительным рядом и текстовой основой музыкального произведения ^{[3, с.138],[4, с.67],[5, с.57]} Несовпадения возможны как наряду с эстетическими просчетами, так и продуманным использованием, позволяющим обогатить сюжетное восприятие фильма.

Формирование изобразительного эквивалента, тождественного звуковому образу можно наблюдать на примере музыкального произведения небольшого формата - видеоклипа, где существует некий рассказ-новелла со своей сюжетной линией. Восприятие зрителя при его просмотре связано не только с музыкой, но и с действием, происходящим на экране. С учетом того, что музыка следует за повествованием, важным остается вопрос функциональной связи музыкальной партитуры клипа с другими его элементами ^{[6, с.49] [7, с. 184]}. В частности, изобразительным рядом, привлекающем внимание зрителя и влияющим на его восприятие произведения в целом ^{[8, с. 370]}.

С другой стороны, изучение корреляции между семантической конгруэнтностью (адекватностью, равенством) и эмоциональными совпадениями факторов возбуждения между музыкой и видео показало, что семантическая конгруэнтность была очень высокой, когда эмоции музыки и видео совпадали с обоими факторами. В тех случаях, когда эмоциональная особенность музыкального произведения не совпадала с видео по фактору возбуждения, конгруэнтность значительно снижалась ^{[9, с. 85]}.

В отличие от музыкальных фильмов-спектаклей, в либретто которых, так или иначе, уже изначально заложен некий сценарный план для видео, в песне, чаще всего, такого сценария нет. ^{[10, с. 16]}.

При этом аудиальные типы воздействия на зрителя, при которых важен звуковой формат поступающей информации, и визуальные - либо совпадают (показ ноты, воспроизводимой вместе с соответствующим инструментом), либо не совпадают (показ ноты, звучащей на пианино вместе со звуком гитарной струны) ^{[11, с. 96]}. В этом аспекте важны неоднозначность, разнообразие музыкального произведения, уловить которые - задача зрителя, так как восприятие клипа в своей основе субъективно.

Чаще всего несовпадение компенсируется насыщением визуального ряда клипа яркими деталями, спецэффектами, созданием пластических образов. Смена ракурсов создает определенный темпоритм и расстановку эмоциональных акцентов, которые дают возможность более тонкого восприятия песен зрителем, понимания их характера, настроения и воплощения того образа, который представляет своим исполнением певец. В задачу исполнителя входит осмысление и показ внутреннего мира героев или реализация авторской мысли песни. В этой связи вопрос о взаимодействии изобразительного ряда музыкального клипа с эстетическими приемами передачи содержания песни в нем представляет определенный интерес.

Предметом исследования явились музыкальные видеоклипы, зарубежных исполнителей, снятые в последнее двадцатилетие, имеющие в своей основе, как общий ряд изобразительных средств, так и обладающие отличительными особенностями, связанными с эстетической компонентой замысла сюжетной композиции клипа, инсценировкой, индивидуальными качествами исполнителя, особенностями вариационного изобразительного ряда, совпадающими, или имеющими отличия от текстового содержания музыкального произведения. В зависимости от изученных факторов определено влияние общего контента произведения на эмоциональное восприятие зрителя.

Цель работы. Изучить особенности вариационного изобразительного ряда музыкальных клипов в связи с их инсценировкой и текстовым форматом.

Новизна исследований заключается в том, что впервые сделана попытка сопоставления текстового содержания песенного клипа с его изобразительным рядом.

Методология исследований включает в себя экспериментальные составляющие: моделирование, наблюдение, сравнительный анализ, что дало возможность изучить музыкальный контент, изобразительные средства клипов в связи с текстовым форматом песни.

Песенный клип, как продолжатель эстетики «визуальных симфоний», за исключением трансляционных кадров, основан на абсолютно новом и полном создании изображаемого сюжета. Текст его может только косвенно указывать на драматургическую линию будущего музыкального мини-фильма или же вообще контрастировать с ним. Но связь с вокализацией и инсценировкой фильмов-опер и киномюзиклов, хореографическими движениями фильмов-балетов, а также литературной постановкой в песенных клипах непременно присутствует. Основу видео составляет органичный синтез сценических искусств его основные традиции.

Способов визуализации музыки на экране достаточно много: концертные, постановочные, рисованные, мультимедийные изображения. Все это создатели клипов используют в полной мере. Характер музыки предполагает определенный метод съемки, распределение цвета и света, что дает возможность путем изобразительных средств реализовать сюжетно-постановочную идею музыкального клипа. Так, например, в клипе «Roar» («Рычание») певицы Кати Перри (2013) для подчеркиваемой визуализации сюжета изобразительный ряд дополняется сочными цветовыми гаммами оттенков зеленого цвета джунглей, сочетающимися с голубыми тонами: неба, водопадов, текущих вод горной реки. Важной составляющей клипа являются обитатели джунглей – серая мартышка, темный слон, желтый попугай, зеленый крокодил и полосатый тигр, образующие его действие.

Текст песни, повествующий о желании девушки обрести свою индивидуальность, вырвавшись из-под воздействия на нее молодого человека, не в полной мере соответствует сюжету, так как ее спутник погибает в самом начале действия клипа, а девушка вынуждена погрузиться в условия джунглей, обретая новых друзей среди зверей и птиц, обитающих здесь. Гармония, которую зритель наблюдает на экране между девушкой и живой природой, не подтверждена звуковым рядом, а входит с ним в противоречие. Суровость ситуации подчеркивается музыкальными фразами, построенными на отдельных лаконичных и законченных элементах. Звук всегда громкий, зовущий, что, по-видимому, и определяет подтекст названия самой композиции. Музыкально эти интонации достигаются путем использования секундных интервалов энергичного музыкального темпа, использованием быстрого клипового монтажа. Данное действие «сглаживается» присутствием сказочных анимационных эффектов: изображением наскальных рисунков, россыпи звезд, соединенных вместе в виде головы льва… – все это создает иллюзию свободы в воображении главной героини.

В лирических композициях, авторы отказываются от быстрого клипового монтажа. Здесь чаще можно увидеть плавное движение камеры и «наплывы» изображений ^{[9, с. 87]}, как, например, в клипе Мадонны «Frozen» («Скованный холодом», 1998) режиссера Криса Каннингема.

Текст песни повествует о призыве женщины к мужчине «растаять», оглянуться вокруг себя, открыть свое сердце для любви, не замыкаться в себе. Философская направленность смыслового ее содержания в определенной мере перенесена в изобразительный ряд клипа, который, несмотря на ощущение холода, необычайно поэтичен и красноречив. Но в лирическом, с восточным акцентом исполнении певицы нет обращения к конкретному человеку, что отражено в тексте песни, а есть лишь образность его присутствия. Композиция клипа носит изобразительно-постановочный характер, что отражено в использовании насыщенных темно-голубых тонов - «синяя вечность» окутала черные очертания исполнительницы. Красочность же композиции придают руки певицы, скользящие по широким фалдам ее плаща, имитирующего крылья птицы. Стремление к полету ощущается во всем облике певицы, ее пластике, ее глазах, ее руках, поднятых к небу.

Кульминацией песни и является сам полет к звездному небу, пронизанному лунным светом. Черный плащ развевается над пустыней, как парящая птица, окруженная обволакивающими звуками восточного колорита. И лишь одинокий пес наблюдает за этой картиной.

Данная музыкальная композиция не соответствует прямому текстовому содержанию песни. Но ее пластичные изобразительные средства раскрывают тот порыв, ту мольбу, которые звучат и в музыке, и в движении самой героини, и ее окружении.

В композиции «Vogue» («Стиль танца», 1990) фильм-мейкера Дэвида Финчера текстовая часть повествует именно о танце, его стилевом, динамичном развитии, а сюжет клипа основан на исторической притче о «звездах» кинематографа. Видеоклип начинается с «оживления» действующих лиц, стоящих вначале без движения. По-видимому, это указывает на предысторию «движущейся картинки», а последующее оживление – уже на ее продвижение. Переход из одной пространственно-временной плоскости в другую происходит здесь с помощью изобразительно-постановочной композиции.

Развитие сюжета клипа происходит на сцене, куда устремлены взоры продюсеров, оценивающих новую «звезду». Певица предстает перед ними в образах известных актрис: Марлен Дитрих, Мэрилин Монро, Жанны Моро, Кетрин Хепберн в декорациях культовых фильмов. В тексте самой песни также перечисляются имена «звезд» экрана 30-50-х годов прошлого столетия. Композиционную основу составляет образ голливудских актрис Марлен Дитрих и Мэрилин Монро.

Художественное воплощение и стилевые особенности подчеркиваются пластикой, гримом, прической, костюмом знаменитостей. Временным подтверждением является цветовая гамма клипа, окрашенная в черно-белые тона, уносящие зрителя в мир иллюзий с одной стороны, а с другой – возвращая в реальность, существовавшую еще недавно. Танцевальные номера характерны для каждого из описываемых периодов.

Танцуя, певица «рассказывает» зрителю о творчестве кумиров прошлых лет, пародируя их, что достигается путем зеркального отображения. Смена крупных и дальних планов позволяет то погрузиться в ушедшую эпоху, то возвратиться в современность.

Сама мелодия динамична: четкое стаккато подчеркивает ритмичность произведения, соответствуя быстрой смене «декораций», и сосредотачивает внимание зрителя на композиционном рисунке сюжета видеоклипа, выраженного как в визуальном, так и в пластическом образе героев. Чередуются крупные и менее крупные планы на фоне жестикулирующих рук актрисы в окружении танцевальной группы, по-видимому, символизирующей признание восходящей «звезды» и ее будущую популярность. Язык песни – это узнаваемая эпоха, ее отличительные особенности, средством выражения которых являются реальные персонажи.

В этом музыкальном клипе особенности сюжетного построения изобразительного ряда косвенно касаются ее содержания, так как само исполнение танца является актерской игрой, воплощением эмоционального состояния, что подчеркивается не танцевальной музыкой, а речитативом-рассказом об ушедшей эпохе.

Создатели современных клипов до сих пор пользуются черно-белыми красками для описания образности и проникновения во внутренний мир героев. Таков клип «One оf Us» («Один из нас») (2019) британского музыканта Лиама Галлахера. В определенной степени клип автобиографичен. Проходя по горной долине, герой возвращается в свое детство, где втроем вместе с друзьями, они создавали первый музыкальный коллектив. На то, что их начинание уже стало историей, указывает и отцветший бурьян, и фотографии на качающихся от ветра стеблях засохших растений, и дата, выбитая на воротах заброшенного склада, где, возможно, и сохранилась атмосфера детства и первого прикосновения к музыке. Конструктивное построение мелодии основано на повторении основной темы с повышением на полутон. Поэтому изобразительный ряд музыкальной композиции равномерен, лаконичен, и лишь в конце усиливается за счет оттенков аранжировки. «Открой дверь в мир детства и воспоминаний…», – поет герой клипа. И черно-белый цвет оживает, когда три белых лошади появляются на фоне безжизненного пространства. Здесь явно текстовая часть в полной мере гармонирует с сюжетом музыкальной композиции, дополняя и подчеркивая ее.

Выводы:

В музыкальных видеоклипах существует определенная закономерность, заключающаяся в том, что главный акцент в передаче драматургии текстового содержания произведения ложится на самого исполнителя. Причем это достигается не только путем исполнительского мастерства певца, но и применением его пластической выразительности. Данная особенность широко использовалась в немом кинематографе, где пластика и монтаж являлись основными приемами для показа внутреннего настроения героев. Музыка клипа по своему ритмическому строению может совпадать с изображением, отражающим его общую драматургию, а текстовая часть, лишь косвенно связана с изображением. Это противоречие не является диссонансом в общем понимании эстетических особенностей музыкальных песенных клипов, контент которых погружает слушателя в музыкальный мир, а своим действием возбуждает воображение зрителя.

You can simply select and copy link from below text field.